Kanadaning shimolida. Ishonchsiz aprel muzi, yuk mashinasining og'irligi - 33 tonna. Ko'lning muzlagan yuzasida haydash faqat ma'lum bir tezlikda mumkin, to'xtash yoki tezlashish esa o'limni anglatadi. Ammo bu yuk mashinalari karvonining oldida aniq vazifa - faqat ular qulab tushgan olmos konida qolib ketgan odamlarni qutqarishi mumkin. Biroq, g'ildiraklar ostidagi muz yorilishi ham, bo'ron ham haydovchilarni oldinda kutayotgan muammolar bilan taqqoslay olmaydi.
Север Канады. Ненадёжный апрельский лёд, вес грузовика — 33 тонны. Проехать по замерзшей поверхности озера возможно только на определенной скорости, а остановка или ускорение означают верную смерть. Но именно такая задача стоит перед колонной грузовиков — только они могут спасти людей, оказавшихся в обрушившейся алмазной шахте. Однако ни трескающийся под колёсами лёд, ни снежная буря не сравнятся с испытаниями, которые ждут водителей впереди.

Kanadaning shimolida. Ishonchsiz aprel muzi, yuk mashinasining og'irligi - 33 tonna. Ko'lning muzlagan yuzasida haydash faqat ma'lum bir tezlikda mumkin, to'xtash yoki tezlashish esa o'limni anglatadi. Ammo bu yuk mashinalari karvonining oldida aniq vazifa - faqat ular qulab tushgan olmos konida qolib ketgan odamlarni qutqarishi mumkin. Biroq, g'ildiraklar ostidagi muz yorilishi ham, bo'ron ham haydovchilarni oldinda kutayotgan muammolar bilan taqqoslay olmaydi.
Север Канады. Ненадёжный апрельский лёд, вес грузовика — 33 тонны. Проехать по замерзшей поверхности озера возможно только на определенной скорости, а остановка или ускорение означают верную смерть. Но именно такая задача стоит перед колонной грузовиков — только они могут спасти людей, оказавшихся в обрушившейся алмазной шахте. Однако ни трескающийся под колёсами лёд, ни снежная буря не сравнятся с испытаниями, которые ждут водителей впереди.